2015-07-22 13:14:49
В Мариинском парке, где еще полтора года назад базировался "Антимайдан", как всегда, людно.
Перед Верховной Радой проходит сразу несколько митингов. Порядок охраняют милиционеры в "старой" голубой форме, мужчины в камуфляже и новые полицейские в темно-синей форме и практически одинаковых – как будто это обязательное дополнение к форме – очках-каплях.
С несколькими полицейскими из командирского состава Патрульной службы Киева мы встречаемся возле памятника Ватутину. Они - часть из 2500 новых полицейских, с которых началась реформа МВД.
"На сегодняшний день из 2500 сотрудников Национальной полиции Украины только 38 человек – бывшие работники структур МВД. Весь остальной личный состав – новобранцы, средний возраст которых составляет 25 лет", – написал нардеп Мустафа Найем в своем facebook.
Новая полиция
В новой полиции только 38 человек или 1,5% – бывшие работники структур МВД
Старая милиция
На начало 2015 года в милиции было 172 тысячи человек, заявлял глава МВД Арсен Аваков. В течение 2015-го планируется сокращение до 150 тысяч
От обычных граждан, прогуливающихся по Мариинке, их не отличить: они без формы, сегодня выходной. Правда, выходной условный – утром они вернулись с ночной смены, несколько часов для сна, потом совещания, обмен оперативной информацией с коллегами, заполнение отчетов, раздача заданий. К девяти часам вечера нужно уже заступать на смену. Выходные, признаются они, длятся всего около четырех часов в неделю.
– А я научилась не спать 24 часа в сутки, – то ли жалуется, то ли хвастает командир Дарья Замараева, улыбчивая длинноногая блондинка.
Кажется, сотрудников в патрульную полицию подбирали не только по iq: все как на подбор, красавцы.
– Так непривычно было выходить без формы, никто не обращает внимания! – смеется командир 1 роты 1 батальона Патрульной службы Бадри Гогохия.
За две недели, что работает полиция, из новых сотрудников МВД сделали прямо-таки суперменов, и они к этому, кажется, уже привыкли. ?? не скрывают, что довольны своим новым статусом.
Проходя мимо лавочки, на которой устроились два милиционера с мороженым, Дарья улыбается и произносит
– Это старая милиция. У них все осталось по-прежнему. Они менты, а мы – копы.
– А то, что вас называют копами, вам нравится? – интересуюсь я. – Почему не полицейскими?
– Полицейские всегда были копами, а милиция – ментами, – отвечает Дарья.
– ?? мусорами, – добавляет Роман Буховец.
– Мы, кстати, часто попадаем в такие ситуации, когда люди обсуждают, кто за полицию и кто против, – рассказывает Дарья. – Одни говорят, что мы ничего не изменим, а вторые – что, наоборот, молодцы. В нас верят, наверное, потому что уже есть результат, который люди могут ощутить. Даже мы его ощущаем. Мы каждое утро приезжаем на одно и то же место, где раньше всегда была загружена машинами автобусная полоса. ?? в одно утро видим, что она, наконец, свободна. ?? тут ты понимаешь, что уже кое-что сделал.
– А с милиционерами общаетесь?
– Конечно, – говорит Дарья. – Они пытаются научить нас своему подходу, дают советы, но мы делаем так, как нас учили в академии, потому что если будем работать по их подходу, то придется целыми днями сидеть в офисе и заполнять бумажки.
Дарья – та самая полицейская, которая остановила на Русановской набережной "Порше Кайен", за рулем которого находился пьяный водитель. Когда он попытался сбежать, она организовала погоню и задержала-таки нарушителя.
Замараева родом из Запорожья. Переехала в столицу весной этого года, чтобы работать в Патрульной службе. В Запорожье у нее остались родители и двое детей, которых она воспитывает сама.
Дарья 15 лет занималась гандболом. Десять из них – профессионально. ??грала за команду авиационного завода "Моторсiч". Она мастер спорта, в составе "Славия-Днепр" была призером молодежных спортивных игр и дважды – чемпионкой Украины.
До Патрульной службы работала менеджером по рекламе в строительной фирме. А о реформе полиции узнала от школьных подруг.
– Мне с детства была интересна работа копов, это по моему духу. У меня даже любимым фильмом был "Робокоп". Поэтому когда мне сообщили, что я прошла первый тест iq,, то, не раздумывая сообщила на работе, что ухожу. Все равно дальше я себя в рекламном бизнесе не видела, и поняла, что сидеть в офисе за компьютером – не мое.
Вещи в Киев Дарья собрала буквально за день.
– Подвигло желание помогать людям и общаться с ними, делать все по справедливости. ?? теперь я реально могу восстанавливать справедливость и помогать.
Главное сейчас – навести порядок в стране, начиная с Киева. Хочется, чтобы люди перестали нас бояться, звонили и знали, что мы можем помочь. Я неоднократно видела, как дети пугаются милиционеров. Мы стараемся объяснять, что нас не нужно бояться, с нами можно и нужно разговаривать, обращаться к нам за советом и помощью.
Недавно я ездила домой к детям. Вероника скоро идет в школу, ей шесть с половиной, а Платону пять лет.
Они попросили меня научить их тому, чему научилась я при подготовке к работе в полиции – захвату во время ареста и разным другим приемчикам. Раньше они играли в бандитов, а теперь вот – в полицейских. Думаю, это хороший знак. Может, они когда-нибудь тоже захотят стать полицейскими, особенно если эта реформа наберет хорошие обороты и будет работать так, как запланировано.
Здесь (в полиции – УП) я ради детей. Хочу, чтобы у них было будущее и достойная страна, в которой им будет спокойно и безопасно.
– К сожалению, я рядовой милиции, – говорит Бадри, грустно улыбаясь.
– Почему к сожалению?
– Мне и многим другим не нравится, что у нас в удостоверении написано слово "милиция", ведь это все-таки отождествляется со старыми правоохранительными органами, а мы пришли, чтобы их поменять и самим поменяться. Но это не мешает, конечно, делать хорошие дела. Не подписанный пока что президентом закон о полиции – не преграда, можно работать эффективно и без этого.
Бадри родился в Санкт-Петербурге в семье грузинских беженцев.
В 1992 году его родители бежали из Абхазии во время грузинско-российской войны. Мать была беременна, и когда начались военные действия, она собрала вещи и уехала к своей маме в "северную столицу" России.
Отец остался в Сухуми, но поскольку связи тогда не было, она не знала, жив он или нет. Сына назвала в его честь – Бадри. Когда мальчику исполнился год, семья переехала в Днепропетровск, родители устроились работать на рынок, чтобы хоть как-то прожить. Обитали в небольшой съемной квартире с еще несколькими семьями.
На родине в Абхазии, где в семейном доме который год живут чужие люди, Бадри до сих пор не был. Пробовал попасть туда с территории Грузии, но не пропустили через блокпост.
– Так что мы понимаем, каково теперь переселенцам в Украине, – говорит Бадри. – ??стория с переездом нашей семьи – не пустой звук, и это чувство обострилось еще сильнее, когда начались события на Донбассе.
В Днепропетровске Бадри окончил философский факультет ДНУ и во время практики преподавал студентам античную философию.
– Студенты спрашивали, кем можно работать, имея профессию философа. Я отвечал, что кем угодно – от дворника до президента. Ведь важно то, как вы своими знаниями будете пользоваться. Ну, а сам я теперь работаю с дипломом философа в полиции, чем этот тезис доказываю. Важно не отдаляться от общества. Философ или полицейский, ты – гражданин: ходишь на выборы, участвуешь в жизни государства.
Я был в Грузии в 2003 году, до реформ, а потом приехал в 2013-м. Меня поразила разница. Там само присутствие полиции вселяло спокойствие, я видел, что они помогают, а не стремятся оштрафовать или обмануть.
Когда в Киев приехала Эка Згуладзе и другие из команды (например, Саакашвили – УП), я понял, что нужно попробовать поучаствовать в реформе. Причем вопрос был даже не в полиции как таковой. Набирали бы с улицы в прокуратуру – пошли бы в прокуратуру, в суды – пошел бы судьей. Просто это происходит первый раз в истории государства, когда можно попасть в госструктуру по открытому конкурсу, с честными правилами.
Я никогда раньше не держал оружие в руках. Было довольно непросто перейти с книжек Платона на Форт-17 и научиться стрелять. Пришлось даже сверхурочно тренироваться, до позднего вечера. Дай бог, чтобы не пригодилось...
По мнению Бадри, самая сложная процедура в работе полицейского – это оформление ДТП. Не все поначалу смогли в одиночку с ней справиться, приходилось вызывать подмогу.
Теперь же, хвастает он, инспекторам удается оформить аварию за полчаса, тогда как раньше потерпевшие проходили эту процедуру не менее часа.
– Поразила реакция людей в первые дни работы. Это нам очень помогло, и поэтому мы смогли отработать по 15-16 часов без перерыва на сон. Все останавливались, фотографировали, поднимали пальцы вверх, и это придавало энергии. Да и сейчас придает! С одной стороны, мы измучены физически, но душевно общество нас поддерживает, и мы это чувствуем.
Люди нам доверяют и звонят иногда даже в тех случаях, когда надо кота снять с дерева. Порой система не выдерживает количества звонков и вызовов, поэтому не везде успеваем. Кроме того, в райотделах милиции все по-старому: когда мы привозим туда задержанных, их зачастую отпускают. Наверное, они еще не поняли, что изменения уже начались. Но поймут рано или поздно.
Светлана родом из Тореза – города в Донецкой области, неподалеку от которого 17 июля 2014 года упал подбитый предположительно боевиками ДНР малазийский Боинг.
Там до сих пор живет ее бабушка, и до недавнего времени жил дедушка. Несколько дней назад он умер от продолжительной болезни.
Теперь, говорит Светлана, пришла пора перевозить оттуда бабушку. Раньше она жила там только ради мужа, а сейчас оставаться там нет уже никакого смысла, считает полицейская.
Сама Поддубная давно переехала из Тореза в Донецк. Там она вышла замуж и родила сына. В мае прошлого года Светлана, не дожидаясь, пока в областном центре начнутся боевые действия, как в Славянске, собрала вещи и перебралась с семьей в Киев.
– Мама смотрела на меня как на сумасшедшую, не понимала до конца, что происходит, – рассказывает Светлана. – А я уже тогда все поняла. Мне было ясно, что на месте Донбасса будет буферная зона, а Россия будет наступать. Мы же хотели поддержать Украину, не оставаясь при этом заложниками ситуации.
До того, как Светлана увидела объявление о наборе в полицию по телевизору, она руководила в Донецке продажами в крупной дистрибуционной компании, которая занималась всем подряд – от молочной продукции до лакокрасочных изделий.
– Мне часто предлагали переехать в Киев. Но я познакомилась с мужем, а он говорил, что мы тут (в Донецкой области – УП) рождены и надо пробовать тут что-то сделать. С каждым годом жизнь налаживалась. Сначала мы жили в общежитии, потом на съемных, потом взяли квартиру в кредит, пытались наладить свой быт, как всякая молодая семья. Думаю, не зря все это случилось в Украине. Нация должна переплавиться, и в итоге получится золото. Люди все-таки – это наше богатство, а вежливость – наше оружие.
Когда я жила в Донецке, милиционеров старалась обходить стороной. Даже в глаза боялась им смотреть. Я видела их бездеятельность и понимала, что люди не защищены, их права постоянно нарушаются. Вот ты обращаешься за помощью, а ответа нет. Был период, когда я практиковалась в юриспруденции и видела, как выносятся те или иные решения в нарушение закона, как происходит манипуляция фактами. Тогда решила, что работать в этой системе не буду.
Почему милиция выполняет у нас карательную функцию? Я всегда задавала себе этот вопрос. Ведь сотрудники ГА?? могут подавать заявки в Госавтодор, чтобы залатать ямы на дорогах, на установку дорожных знаков, разметку, светофоры. Но почему-то они этого не делали...
Супруг считает, что я сильно правильная – даже если на переходе не работает светофор, выясняю, в чем дело. Но мне кажется, что дело не только в милиции, а и в том, что нашим гражданам надо быть более инициативными. Если не начнем с себя, ничего не изменится.
Я хочу, чтобы мой ребенок спокойно гулял на площадке с бабушкой, и я не думала, что его своруют, когда она отвернется. Чтобы забытые в людных местах вещи оставались на своих местах. Чтобы машину можно было не закрывать…
Не знаю, заметили ли вы, но в Европе у людей другие лица, спокойные, одухотворенные. Они работают там, где хотят. А у нас все ходят смурные. ?? вот надо дать надежду людям на то, что завтра будет лучше. Полиция – это сервис, а не карательный орган. Я готова оказывать сервисные услуги своему народу.
В каждом человеке я вижу не убийцу или нарушителя, а именно человека, поэтому мне важнее не наказать, а разобраться в ситуации, помочь. Мы должны вместе учиться строить новые правила, находить общие решения и меняться. ?? постепенно все получится.
– Недавно был случай: в один ночной клуб не пускали двоих парней. Один из них был АТОшник, а другой – просто выпивший, – рассказывает Роман. – АТОшник вытащил пистолет и начал им размахивать. Не секрет ведь, что в Киеве, да и по всей Украине, вагон оружия? В общем, пока мы ехали на вызов, он пистолет отдал девочке, а она уехала на такси. В итоге, мы с этим парнем общались час. А были бы менты – "запаковали" бы его сразу.
Обе руки Романа забиты цветными татуировками с японскими сюжетами. Спина и грудь, к слову, тоже в татуировках, но об этом мы знаем лишь со слов самого Романа.
джерело: УП